Страшно ли подниматься под купол цирка? Почему не стоит купаться в море перед выступлением? Как нужно падать, чтобы не получить травму? Мы побеседовали с Николаем Сарычевым – прославленным ветераном цирка, гимнастом, постановщиком и руководителем уникальных цирковых номеров о нём самом, о цирке и о его хобби.
Николай Сарычев – выдающийся воздушный гимнаст советского и российского цирка, заслуженный артист РФ. Руководил уникальным номером «Вертикальный полёт», который собирал аншлаги на цирковых аренах всего мира. Среди ценителей его мастерства – президент Всемирной федерации цирка, принцесса Монако из рода Гримальди Стефания Мария Елизавета. Невероятный «полёт» гимнастов Сарычева она видела на XXV Международном фестивале циркового искусства в Монте-Карло (2001), неизменно собирающем артистов мирового уровня.
Сегодня Сарычев курирует и консультирует гимнастов «Вертикального полёта». При его непосредственном участии номер обновили – «Баттерфляй» можно увидеть в программе Казанского цирка «Багдасаровы. Про цирк».
Я не из цирковой семьи. С детства занимался спортивной гимнастикой. Как-то к нам на тренировку приехали цирковые ребята. Они разговаривали с тренером, видимо, им нужен был партнер. И потом, когда закончил школу, мы собрались с ребятами и кто-то предложил: «А давайте съездим в цирковое училище, посмотрим, что это». И мы приехали. Там уже экзамены приемные идут вовсю. Вышел педагог Фирс Петрович Земцев. Мы прямо группой зашли, нас человек пять было, и сказали, что мы гимнасты, хотели бы поступить в цирковое училище. Фирс Петрович говорит: «Хорошо. У вас есть спортивная одежда с собой?». Одежда спортивная у нас с собой была. Вышли мы на манеж и показали, кто на что способен. И на дорожке, и на кольцах, и на брусьях. Фирс Петрович говорит: «Приходите завтра с документами, будем вас просматривать дальше». Вот так и поступил я в цирковое училище. Экспромтом. За компанию.
На втором курсе можно было выбирать основное направление, и мы с ребятами поначалу стали турнистами. А потом режиссер Юрий Гаврилович Мандыч предложил нам сделать вертикальный полет. Он сам придумал этот номер на 4 человека. Экспериментальный: должны были работать ловитор-мужчина внизу и ловитор-женщина наверху, а также вольтижер-мужчина и вольтижер-женщина. Когда стали репетировать, выяснилось, что женщина не тянет. Не ловит, точнее. Сил у неё недостаточно. Что же делать? Решили сосредоточиться на мужчинах. И от 4 человек этот номер разросся до 8. Сначала без сетки репетировали, без страховки, а потом растянули сетку.
Помню, у меня ладони вспотели от страха, когда я в первый раз поднимался под купол. В четвертый раз страха уже не было. Мы подолгу репетировали отрывы, перелеты. Учились падать в страховочную сетку. В сетку надо падать только на спину. В самом крайнем случае – на бок. Потому что, если на живот упадешь, можешь себе позвоночник очень сильно повредить.
Номер «Вертикальный полёт» мы выпустили в 1974 году. Первые гастроли были в Саратове. Там мы только появлялись на манеже, публика начинала визжать. Мы все были фактуристые, красивые, молодые.
Я 20 лет отработал ведущим вольтижером. Имел право выйти на пенсию после 15 лет работы. Но не стал этого делать принципиально. У меня были силы, я делал все трюки, которые мы придумывали вместе с шефом – Юрием Гавриловичем Мандычем. Например, такую сложную связку, как двойной кабриоль и сальто-мортале через кабриоль до сих пор никто, насколько мне известно, не делает.
Вертикальный полёт под руководством Николая Сарычева в 70-х годах XX века
Однажды на гастролях в Сочи я искупался до работы в море. Сильно пожалел об этом: пришёл в цирк такой расслабленный, что долго не мог сосредоточиться. В «вертикальном полёте» ничего лишнего нельзя себе позволять до работы. Я даже есть не мог до представления – только после.
Работа воздушного гимнаста, конечно, травматичная. У нас в коллективе, в первом составе, все травмированы – у кого колени, у кого поясница, у кого плечи. Я, когда получил травму позвоночника, целых 2 года передвигался только при помощи костылей. Мне тогда 35 лет было, врачи уже советовали завязывать с цирком. А потом я поехал в Запорожье и попал там на прием к очень хорошему доктору, его звали Николай Серьга. Он положил меня на кушетку, сказал: «Расслабься». Я расслабился. И вдруг щелчок такой раздался, как из пистолета – это он мне своими руками поставил на правильное место какой-то позвонок. После этого щелчка прошло месяца четыре, и я начал восстанавливаться. К Валентину Ивановичу Дикулю ездил. Он мне дал целый комплекс упражнений, чтобы я закачал спину. Я всё исправно выполнял. И смог вернуться на работу.
Я очень люблю свою работу. Недавно подсчитал: получается, за свою жизнь я в общей сложности поставил шесть групповых воздушных полётов. В советское время было легче: артисты могли придумывать номер и сосредоточенно его репетировать, а с костюмами, реквизитом, техническим оснащением помогали цирковые цеха. Сейчас найти такую помощь сложно. Есть, конечно, такие точки как, например Центр циркового искусства в Москве. Но все равно – как-то все это не то. Раньше, бывало, выйдешь в манеж позаниматься, а там места нет, все забито. Сейчас выходишь – манеж пустой. Редко-редко, кто репетирует. Это плохо. Это какой-то упадок…
Кроме цирка, я сейчас увлечен дачной жизнью. В молодости я к этому как-то холодно относился. А сейчас – никакие юга и моря с курортами мне не интересны. Люблю свою дачу! Дом мне построили рабочие, а всю внутреннюю отделку я делаю сам – двери, водопровод… Получаю огромное удовольствие от этого.